Виталий Высоцкий - Партнер[СИ]
— То есть ты хочешь сказать, что те существа похожи на наших птиц и рыб по внешнему виду? Я правильно тебя понял?
— Да, ты понял меня верно, Виталий, однако, они только похожи, на животных вашей планеты. Есть так же и те, кто очень похож своим телом на существ, какие обитают в том месте на вашей планете, где ты обнаружил меня. — продолжала между тем Айя.
— Ты о насекомых что ли?
— Если ты подразумеваешь тех маленьких существ, какие существуют в небольшом поверхностном слое вашей земли, а так же над ним в низкой растительности, тогда я действительно говорю о насекомых. — селен подтвердил мою догадку.
— Но эти существа, занимающие планеты в разных местах во вселенной, имеют несколько существенных отличий. Они гораздо больше по размерам и каждая биологическая единица имеет индивидуальное сознание более высокого уровня, в отличие от насекомых на вашей планете, подчиняющихся сознанию группы, сообщества. — Айя продолжала сообщать довольно интересную информацию.
— Многие из них не столь сильно привязаны своими системами жизнеобеспечения к условиям на разных планетах, какие они занимают, как вы, например, к атмосфере и определенным температурам и давлениям. Они могут поддерживать свою жизнь в условиях, меняющихся очень значительно, в отличие от вашей расы.
— А как на счет их отношения к другим, они дружественные или нет? Их стоит опасаться? — с моей стороны был задан естественный вопрос.
— В целом, в тех местах вселенной, где мне удалось побывать, я встречала либо дружественных существ, либо проявляющих нейтралитет, но все же есть и такие места, к каким мы не стремимся приближаться, потому как не имеем защиты, достаточной для того, чтобы противостоять тем формам сознания, какие обитают там. Их разум развит достаточно, чтобы воспринимать и использовать технологии, о каких им становится известно, но не настолько, чтобы они сознательно смогли отказаться от агрессии, направленной на иные формы жизни. Лишь немногим из нас, кто встретился на своем пути с такими существами, удалось выжить, но те, кто все–таки остался в живых, запоминают эти звездные системы и сообщают о них остальным. Именно поэтому мы все еще существуем, как раса, правда, нас осталось уже не так много, как было когда–то. — заключила напоследок Айя.
— Но ты ведь теперь стала претоселеном, Айя, а уж они–то наверняка имеют хоть какую–то защиту от подобных агрессивных существ. Так что полагаю, теперь тебе бояться их не стоит. С твоих слов я понял, что претоселены в вашей расе находятся на очередной более высокой ступени эволюции в сравнении с остальным народом цивилизации селенов. Ведь так? — я попытался увести Айю от печальных мыслей.
— Да, я теперь претоселен, благодаря тебе, но мне пока не известно о тех способах защиты, какие имеются у старейших из нас. А они пока не стремятся поделиться теми знаниями, какими обладают в отличие от всех остальных или сами тоже просто могут не знать об этом. — спокойно произнесла Айя в ответ.
— Ясно, но, думаю, не стоит из–за этого переживать. Я ведь тоже многое не знал о себе, о своих возможностях, пока не побывал в Атлантиде. Но как только очутился там, со мной стало происходить что–то невообразимое практически постоянно, пока я находился в том месте. Наверное, в твоем случае надо тоже немного подождать, пока присущие претоселенам знания и возможности сами не начнут проявляться в тебе. Ну а когда это произойдет, думаю, тебе станет понятно, и пропустить или не заметить подобного ты попросту не сможешь. По крайней мере, так было со мной. Так что подожди немного, все образуется. Да и опасность ведь сейчас нам не грозит, так? — после этих моих мыслей Айя решила, наконец, отпустить ту грусть, какая все это время сопровождала ее мысленную речь.
— Хорошо, Виталий, я последую твоему совету и подожду, а опасность нам сейчас действительно не грозит. Это место во вселенной, спокойно. Здесь нет больше никого, кроме вашей цивилизации. Хотя многие перемещаются в эту звездную систему, чтобы наблюдать за вами, изучать ваше развитие, ведь вы находитесь еще в самом начале пути. — Айя перестала волноваться.
Я тоже окончательно пришел в себя после полученного ранее шока от, так называемой, беседы с селеном, и, решив взглянуть на то, что творилось сейчас снаружи, встал с кресла и направился к отсеку управления. Айя каким–то образом поняла мое намерение и по ходу моего следования создавала то проем в потолке с лестницей, то подъемник в форме плоского блина, располагающийся точно под отверстием, какое так же появлялось вверху. После моего прохода подъемники и отверстия проемов сразу же исчезали, сливаясь со стенами, так же бесшумно, как и появлялись до этого. Зайдя, наконец, в комнату управления, я почти сразу же увидел сквозь прозрачную переборку–окно проплывающий мимо Сатурн с его громадными кольцами, состоящими из ледяных и каменных глыб. Зрелище было что надо. Я, конечно же, видел фотографии Сатурна, снятые различными приборами наблюдения за планетами и звездами, что уж говорить, на них он был красив. Но что б вот так просто наблюдать эту планету вживую, да еще с такого близкого расстояния, картина была потрясающая и просто завораживала. Подойдя ближе к окну, я взглянул чуть левее, и перед моим взором предстал величественный Юпитер просто огромных размеров.
Естественно он обладал колоссальной силой тяготения, учитывая, какими были его размеры и масса, но, однако, я совсем не ощущал гравитации, создаваемой этой планетой. Поначалу мне это показалось странным, но потом я понял, что Айя, наверное, опять погашала все перегрузки, которые я неизбежно бы испытывал, пролетая мимо этого гиганта, не сделай она подобного. Я еще некоторое время постоял у окна–переборки, любуясь эффектными картинами, затем обратился к селену с вопросом о невесомости.
— Мы ведь уже несколько часов находимся в космическом пространстве, и уже довольно далеко от Земли, а я до сих пор не ощутил на себе, каково это находиться в невесомости, когда на тебя не действуют никакие тяготения.
— Да, Виталий, я намеренно создаю те условия, в каких ты находился на своей планете. По опыту других селенов, а так же и своему я поняла, что лучше всего будет создавать для тех, кого мы перемещаем, условия именно такие, в каких они обитали на своих планетах. Потому что если изменить условия, то и тела многих живых существ начнут меняться, приспосабливаясь к новой среде. Но многие из этих изменений проходят только в одном направлении, вернуть все к исходному состоянию не всегда бывает, возможно. Так что если потом существа изъявляют желание вернуться в свой мир, то продолжать существовать им там становится тяжело. Их тела в некоторых случаях уже не могут приспособиться к изначальным условиям существования. — объясняла мне Айя причину своих действий.
Я отлично понимал это, так как сам знал кое–какую информацию о запусках первых космонавтов на наших космических кораблях.
В те времена шли разговоры о том, что если расслабленные мышцы еще можно вернуть тренировками в исходное состояние силы, то истощившуюся костную ткань, его скелет, в изначальное предполетное состояние вернуть уже практически невозможно. Изменения в костной ткани скелета в человеческом организме протекают необратимо. Но мне было ясно так же и то, что кратковременное воздействие невесомости на организм не приводит к отрицательным результатам, и поэтому я попросил Айю, чтобы она хоть на пару часов перестала гасить невесомость. Я очень сильно хотел ощутить на собственном опыте, что же представляет собой данное состояние, что при этом испытывает человек, и не собирался упускать такую возможность.
Селен с готовностью согласился предоставить мне подобный опыт, но еще раз предупредил о возможности наступления необратимых изменений в моем организме.
А затем… я медленно воспарил над полом и завис в воздухе, не касаясь ни одной из стен, но при желании спокойно мог дотянуться руками, по крайней мере, до ближайшей из них.
Нечто подобное испытываешь, когда качаешься на качелях, но все же те ощущения не идут ни в какое сравнение с пребыванием в настоящей космической невесомости. Там все равно на тебя воздействует сила тяготения земли, и ты, опускаясь вниз, попросту падаешь. Но сейчас действие сил тяготения было сведено к нулю, и это было нечто.
Поначалу меня слегка замутило, особенно когда я перевернулся вверх ногами относительно пола и осознал этот факт. Вероятно, сработал психологический фактор.
Подташнивало меня где–то еще минут десять, затем я отвлекся, задавшись вопросом, как же возможно передвигаться в таких условиях, и не заметил, как ощущения дискомфорта исчезли. Я привык к новому состоянию, и теперь ощущал только кайф от процесса. Получая разнообразный опыт нахождения своего тела в невесомости, я поочередно отталкивался то от стен, то от пола, то от потолка, задавая импульс движения, и плавно переплывал к очередной стене или потолку.
